Защищать предпринимателей в сфере строительства — это особый квест. Слишком много намешано в тех уголовных делах, которые попадают к нам: интересантов в виде рейдеров, хитрых и жадных чиновников, недобросовестных правоохранителей, дольщиков, реально пострадавших и «профессиональных».
Обсудили с главредом «Строительства» Ларисой Поршневой, как справляемся, в чем особенность давления силовиков на застройщиков и что дальше в #защитабизнеса
Каждый день новостная лента приносит очередное известие о том, что за мошенничество арестован чиновник, строитель, производитель, поставщик… Статья 159 часть 4 УК РФ стала для следственных органов той волшебной палочкой, с помощью которой они тысячи предпринимателей отправляют в СИЗО, разоряя, закрывая их бизнес. Отправляют противозаконно. Есть ли возможность с этим бороться?
— Александр Александрович, прежде всего, хотелось бы осознать масштаб незаконного преследования наших предпринимателей по части 4 статьи 159 УК РФ «мошенничество». На одной из пресс-конференций вы приводили цифры, что по этой статье незаконно возбуждены тысячи дел и сидит огромное количество бизнесменов.
— Сразу оговорюсь, мы можем оценивать количество таких дел исключительно на основе обращений в Ассоциацию защиты бизнеса или в ЦОП «Бизнес против коррупции». Нужно сказать, что год от года ситуация не меняется, то есть предпринимателей за экономическую деятельность как сажали, так, несмотря на позицию Президента Владимира Путина, и сажают.
Более того, делают это, откровенно нарушая закон и разъяснение Пленума Президиума Верховного Суда. При этом мы видим то всплеск, то спад в количестве обращений к нам за защитой. Связано это во многом с информационным фоном: допустим, выходит информация, что задержан предприниматель, вернувшийся в Россию по списку Титова.
Журналисты об этом много и активно пишут. А вот то, что его через неделю отпустили, а тех людей, которые сфабриковали его дело, задержали – это не написали. И люди думают: если даже человек по списку Титова задержан, значит, безнадежно – и перестают к нам обращаться.
Но как только мы добиваемся освобождения нескольких предпринимателей, и об это напишет пресса — к нам тут же идет вал обращений.
Поэтому, действительно, можно говорить о тысячах таких случаев, хотя многие мои коллеги в правозащитной среде считают, что речь идет, скорее, о десятках тысяч дел.
Но ведь не все предприниматели к нам обращаются, не все хотят предавать гласности свои проблемы, потому что большинство из них как решали на местах свои проблемы, пытаясь как-то разрулить их по-тихому, договориться или дать какие-то «благодарности», так и решают.
А потом оказываются в суде, все проигрывают и понимают, что их везде обманули – тогда и обращаются к Борису Титову. Но драгоценное время уже потеряно.
— Вы упомянули, что вопреки законодательству и разъяснениям Верховного Суда наши правоохранительные органы продолжают сажать предпринимателей, поскольку нашли для себя лазейку в ст. 159 часть 4, когда объявляют экономическую деятельность, за которую нельзя арестовывать, мошенничеством. Как же это происходит?
— Это происходит потому, что в нашей правовой системе нет официального документа – заключения от бизнес-омбудсмена или центра «Бизнес против коррупции» о том, что деятельность, за которую пытаются арестовать бизнесменов, является предпринимательством.
Такое заключение могли бы давать специалисты на основе дискуссии с теми же следователями, это могло бы быть предварительное экспертное заседание, на котором представлялись бы и позиции следователей, и позиции защитников бизнеса.
Но поскольку такого института, дающего заключения, не существует, происходит сознательная подмена понятий с целью посадить человека как мошенника. Фактически 80% всех обращений к нам – это незаконное возбуждение дела по ст. 159, ч.4.
— По этой статье возбуждается много дел, когда речь идет о работе с бюджетными средствами. То есть полное ощущение, что с государством предпринимателю лучше не связываться. Это действительно так?
— Не всегда, хотя таких дел много.
Но во всех случаях следствие даже не пытается доказать умысел, то есть оно исходит из того, что предприниматель, начиная очередной проект, заведомо замыслил и подготовился к преступлению, создал фиктивную компанию без цели выполнять какие-то работы, например, строить бюджетный объект, и тихо вывел бюджетные средства. А на самом деле, это очень важный фактор, с которым работают наши эксперты, — понять, действительно, был ли умысел на совершение преступления.
То есть, если застройщик до этого успешно строил жилье, дольщики его вовремя получали, но в какой-то момент из-за кризиса или неудачного финансового решения он не смог достроить очередной объект, ему, вместо того, чтобы помочь и добавить 10-15% средств с помощью кредитов, предъявляют обвинение в мошенничестве, сажают, дом остается недостроенным, без документов, а дольщики без квартир.
А потом этот дом с криками и стонами достраивают за счет денег налогоплательщиков, увеличивая первоначальную стоимость в несколько раз. И везде ситуация одна и та же, потому что умысел никто не исследует, никто не принимает во внимание, что перед этим человек многие годы успешно работал и является предпринимателем. Это фундаментальная проблема, и пока мы ее не решим, ничего не изменится.
— У меня такое ощущение, что наши предприниматели становятся виноватыми и потенциальными обвиняемыми ровно в тот момент, когда они решили начать хоть какой-то свой бизнес. То есть их наши органы воспринимают как заведомо виновных.
— «Ты виноват уж в том, что хочется мне кушать»! Вы правы. Смысл в том, что следователь может признать предпринимателя виновным даже в той ситуации, когда все суды признают, что предприниматель прав.
Я это испытал на себе, когда все суды, вплоть до Верховного, признали, что я был прав, но следователь решил, что Верховный Суд ему не указ, и посчитал, что получение моей компанией денежных средств является мошенничеством. Потребовалось два года доказываний, 9 месяцев в СИЗО и вмешательство Бориса Титова, чтобы это все прекратить.
Я добился оправдательного приговора, получил право на реабилитацию, но фирму не вернешь, время, проведенное в СИЗО, потеряно для семьи и для детей – а следователь как работал, так и работает.
То есть еще один фактор – это безнаказанность следователей, они могут сфабриковать дело, а если оно разваливается, потом развести руками и сказать: «Ну, так получилось!».
К сожалению, люди, находящиеся в этой системе, повязаны многими историями, друг про друга очень много знают и все занимаются взаимным покрывательством без всякой ответственности за незаконное уголовное преследование.
Статьи, предусматривающие ответственность следователей за незаконное преследование, не работают – это факт. Таким образом, можно выделить две проблемы.
Первая – передергивание экономических споров в уголовную плоскость, как следствие — отсутствие фиксации предпринимательской составляющей и использование «резиновой» 159 статьи. Второе – это отсутствие ответственности лиц, которые занимаются фабрикацией дел.
— Это пробел законодательства или эксцесс исполнителя?
— Нет, это не пробел законодательства – законы у нас достаточно неплохие. Самая основная проблема в том, что это покрывательство происходит при молчаливом согласии и участии в этом судьи. Судейский корпус у нас по факту является одним из инструментов взаимного покрывательства, и принцип объективности в российских судах серьезно подорван.
Очень редко судья позволяет себе вынести оправдательный приговор – 99,8% всех приговоров обвинительные. Видя это, следователь понимает, что ему достаточно вбросить дело в суд – и оно пойдет дальше.
Прокурор понимает, что человек уже просидел какое-то количество времени в СИЗО, и поэтому будет доказывать, что все было не зря, что состав преступления есть.
Поэтому предприниматель в любом случае будет признан виновным, и люди, которые оказались в лапах этой машины, мечтают не об оправдании, а чтобы выйти по отсиженному сроку.
На оправдательный приговор в российской юрисдикции не рассчитывают даже адвокаты. Это происходит потому, что судебная система фактически не является независимой. Принцип разделения властей нарушен, и все вытекающие последствия- отсюда.
Глобально нужно решить только одну проблему – это качество и независимость судов.
— Но ведь судья должен отвечать за свои решения?
— По закону у нас суд независим, и судья не несет ответственности ни за неверные приговоры, ни за судебные ошибки. Случаи, когда судей привлекали к какой-то ответственности за заведомо неправосудные решения, крайне редки.
Так что, даже если судья ошибется, максимум, чего он лишится — это некоторых привилегий и большой пенсии.
Рядовому гражданину это может показаться очень страшно – лишиться пенсии в 100 тысяч рублей и прочих пожизненных благ, но на самом деле, учитывая, как и в каких особняках живут многие судьи, становится очевидно, что эти потери для них не представляют особой ценности.
https://www.youtube.com/watch?v=5BXPuMO84I0u0026t=224s
Поэтому фундаментально нужно менять ситуацию с судами, и после этого следователи изменятся сами собой. Потому что люди, фабрикующие дела и обвинение, будут знать, что они не прикрыты, и не пойдут на сделки, в том числе коммерческие, когда дело фабрикуется в интересах какого-то заявителя на «возмездной» основе.
— Вообще, картина, которую вы рисуете, супербезнадежная. Если предприниматель попадает в жернова этой системы – вырваться оттуда невозможно. А ведь, как правило, неудачи в бизнесе – это, по большей части, просто экономический просчет. Ведь мало кто открывает бизнес для того, чтобы украсть и убежать…
— В этом случае и бизнес открывать не нужно – есть подставные фирмы и подставные люди.
Как правило, предприниматели просто могут не в полной мере учесть экономические риски, недооценить последствия кризиса, не рассчитать собственные силы.
Сейчас, в постковидную ситуацию, мы будем разгребать очень много новых дел. А если еще добавится расширение 159 статьи УК по мошенничеству в налоговой сфере – тогда вообще придется тяжко.
Мы уже сейчас создали группу, которая будет заниматься защитой арестованных по этой статье женщин – потому что, по моим расчетам, количество женщин, против которых будут возбуждены уголовные дела, возрастет в последующие годы очень сильно. Из-за грядущих изменений в законодательстве под арест попадают бухгалтера, а это сплошь женщины. И поэтому я инициировал вопрос о недопустимости задержания беременных женщин – эти вещи нам приходится учитывать уже сейчас.
— Есть ощущение, что больше всего по ст. 159 задерживаются строители, а также чиновники, которые имели дело с бюджетными стройками.
— Что касается строителей – да, их очень много, а чиновники – нет. Для нас определенным маркером таких дел является тот факт, что строитель, который исполнял госзаказ, сидит, а чиновник, который подписывал все акты, на свободе.
И когда предпринимателя обвиняют в сговоре, сразу возникает вопрос – а где же тогда чиновник? Да, строители сегодня находятся в группе риска, их очень много обращается в Ассоциацию защиты бизнеса и к Борису Титову.
Как правило, эти дела связаны с затягиваем строительства домов и обманутыми дольщиками. И тут мы находимся в непростой ситуации: с одной стороны, дольщики – это наши потенциальные избиратели, поскольку Ассоциация защиты бизнеса – это подразделение «Партии Роста».
А с другой стороны, необходимо защищать предпринимателя, понимая, что в данном случае его права нарушены.
Я в этой ситуации всегда говорю: скажите, дольщики, вам что важнее – чтобы вашего «негодяя-застройщика» задержали, хотя он до этого 20 лет успешно строил дома, или чтобы он достроил ваш дом? Как только его закроют, вам что, легче станет? Намного лучше, когда человек заинтересован в том, чтобы завершить свой проект. Если он никуда не убежал, деньги не вывел, пытается что-то сделать – разве он жулик? Мы же каждое дело изучаем очень тщательно, потому что понимаем, что там могут быть нарушены интересы большого количества людей, в том числе и предпринимателей-субподрядчиков.
То есть рисков в этом бизнесе стало очень много, и с ними нужно что-то делать, особенно, если строятся большие объекты с сотнями субподрядчиков. Мы нашли правильное, на мой взгляд, решение, которое прикрывает часть рисков.
Это ПКИ – программа, которая позволяет видеть всех подрядчиков и субподрядчиков «до седьмого колена» в режиме онлайн. Сейчас очень многие предприниматели боятся, что их субподрядчики окажутся нарушителями закона, а генеральному подрядчику потом за это отвечать, причем рублем.
Программа ПКИ дает руководителю, заказчику, застройщику полную картину того, что происходит у их субподрядчиков: как они работают, какой объем выполнен, как идет закупка материалов и так далее.
Если бы крупные компании – застройщики и подрядчики, особенно по государственным контрактам, использовали эту программу, у них, да и у чиновников по этому поводу голова болела бы меньше.
— Вы упомянули, что бывают еще и заказные дела…
— Не то что бывают – мы сталкиваемся именно с такими. Я бы сказал, что в числе наших дел иногда бывают незаказные…
— Хорошее уточнение! Я с этой проблемой столкнулась в связи с делом московского застройщика Константина Ремизова, о котором мы неоднократно писали. Это абсолютно заказное дело шито белыми нитками, все нарушения очевидны, но оно все равно идет, а застройщик сидит в СИЗО. Это исключение, или большинство дел такие?
— Очень часто бывает, что дело возбуждено при чьем-то очень серьезном участии и давлении, потом заказчик этого дела отступает, теряет интерес или сам попадает под следствие – а дело продолжает идти.
Я в СИЗО находился с человеком, который строил объекты по заказу «Олимпстроя», и люди, которые заказали против него уголовное преследование, частью уже даже покончили с собой. Мой коллега думал, что теперь-то его точно освободят, потому что генерал, который оказывал давление на следствие, выпрыгнул в окно.
Но система работает по инерции, и 63-летнему строителю дали 4 года 2 месяца за преступление, которого вообще не было.
Что касается Константина Ремизова, мы по этому делу проводили очень обширное исследование. Все эксперты сошлись во мнении, что это преследование носит явно заказной характер, что дело относится к сфере экономической деятельности.
На все суды по этому делу ходят наши специалисты – и чтобы поддержать Константина, и в надежде, что их суд вызовет и допросит. Я лично ходил на несколько судов, чтобы документально подтвердить, что дело относится к сфере предпринимательства, а не мошенничества.
Но никому не интересен этот вопрос, хотя он очевиден уже даже судьям.
Тем не менее Константин продолжает находиться в СИЗО, а другие строители, которые его знают, не могут понять, как же так: человек построил огромное количество жилья, отличные проекты, очень эффективные – и сидит. И как остальным строителям быть дальше?
— Я думаю, что очень многие предприниматели, занятые строительством, видя такой беспредел, в следующий раз подумают – а нужно ли дальше этим бизнесом заниматься? Ведь в какой-то момент можно попасть в жернова этой машины и выбраться оттуда невозможно.
— У меня в Ассоциации защиты бизнеса есть заместитель по строительству Елена Киселева – она попала под уголовное преследование и по идее должна была после прекращения дела все бросить, но она продолжает строить очень красивые дома, не сдается и не собирается никуда уходить с этого рынка. Более того, она помогает нам защищать предпринимателей в сфере строительства – уникальная, боевая женщина!
— Сейчас «Партия роста» повышает свою активность, идет на региональные выборы, в следующем году – на федеральные. Защита предпринимателей – это один из приоритетов вашей партии? Вы будете говорить об этом во время избирательной кампании?
Статья 159 УК РФ — Новеллы правоприменения против бизнеса
Совсем недавно президент страны В. Путин снова озвучил слова о том, что он ждет от МВД и других силовых структур качественно новой работы, а также о том, что «кошмарить бизнес» со стороны правоохранительных структур все же пора заканчивать.
Вместе с тем, на практике, появляются все новые и новые тенденции правоприменения, которые позволяют правоохранителям всё также жестко и беcкомпромисcно «отрабатывать» бизнесменов различного уровня и достатка, заключая их под стражу при возбуждении уголовных дел, несмотря на все нормы, направленные законодателем на декриминализацию экономических статей УК РФ, в том числе, статьи 159 УК РФ.
При этом два самых ярких примера последнего времени – это квалификация любого занижения объемов/завышения контрактной цены или неисполнения обязательств по госконтрактам в качестве обычного мошенничества, то есть по статье 159 УК РФ. И второе – применение меры пресечения в виде заключения под стражу в рамках уголовных дел, где преступление явно совершено в сфере предпринимательской деятельности.
ПОД УДАРОМ — ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ЗАКУПКИ !
Напомню читателям, что в настоящий момент существуют подсоставы мошенничества, то есть помимо общей ст.159 УК РФ, существует еще и статья 159.4 УК РФ (мошенничество в сфере предпринимательской деятельности), а именно «мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности».
При этом, максимальная санкция по ст.159.4 УК РФ – это 5 лет лишения свободы, а по ст.159 УК РФ – 10 лет, то есть преступление по ст.159.4 УК РФ даже не является тяжким, со всеми вытекающими из уголовного закона последствиями.
Даже при небольшом анализе понятно, что участниками отношений по исполнению госконтрактов (строительство, поставки и т.п.
) для государственных и муниципальных нужд являются субъектами предпринимательской деятельности. Почти всегда это ИП или юридические лица.
И суть возможных претензий правоохранительных органов в 99% случаев связана с самими госконтрактами и денежными средствами, полученными при их выполнении.
Между тем, за последние пол года сотрудники правоохранительных органов окончательно укоренились во мнении, что практически любые признаки хищения или неисполнения обязательств (при этом даже частичное неисполнение) в рамках заключенного государственного контракта, то есть там, где фигурируют бюджетные денежные средства, необходимо квалифицировать именно как обычное мошенничество.
Наиболее яркие примеры последнего времени, это уголовное дело против директора компании «Мостовик» Олега Шишова (о деле можно почитать тут — http://top.rbc.ru/politics/21/11/2014/546f44f5cbb20f32cf241a71), и уголовное дело в отношении совладельца Уральского завода противогололедных материалов Рустама Гильфанова (о деле можно почитать тут — http://www.kommersant.ru/doc/2631110).
Виноваты ли фигуранты данных уголовных дел, конечно, должно разобраться следствие. Вместе с тем, необходимо отметить, что они оба квалифицированы по ст.159 УК РФ и следствие до сих пор считает, что в данном случае признаки предпринимательства со стороны обвиняемых отсутствуют.
Таким образом, в настоящее время, любой бизнесмен, исполняющий государственный контракт (будь то строительство дорог, или возведение больницы и т.п.) всегда находится в зоне риска, связанной с возможными уголовными претензиями, да еще и по статье, не имеющей к сути претензий никакого отношения.
СОДЕРЖАНИЕ ПОД СТРАЖЕЙ ДО СУДА — КАК НОРМА.
Всем моим коллегам, уверен, хорошо известно Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 №41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога».
В пункте 8 данного Постановления высший суд указал нижестоящим инстанциям следующее: «…Разъяснить судам, что преступления, предусмотренные статьями 159 — 159.
6 УК РФ, следует считать совершенными в сфере предпринимательской деятельности, если они совершены лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность самостоятельно или участвующим в предпринимательской деятельности, осуществляемой юридическим лицом, и эти преступления непосредственно связаны с указанной деятельностью.
К таким лицам относятся … члены органов управления коммерческой организации в связи с осуществлением ими полномочий по управлению организацией либо при осуществлении коммерческой организацией предпринимательской деятельности…».
Говоря простым языком, если подозреваемый и обвиняемый являются директором или учредителем компании или индивидуальным предпринимателем и если преступление связано с деятельностью этого юридического лица, например, по исполнению договорных отношений (в том числе, государственных или муниципальных контрактов), такое преступление следует считать совершенным в сфере предпринимательской деятельности.
Напомню также нормы п.1.1. статьи 108 УПК РФ (заключение под стражу), которые гласят, что «…заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных статьями 159 — 159.6, 160, 165, если эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности…».
Не смотря на столь явные и однозначные указания Верховного суда РФ, «на местах» предпринимателей продолжают сажать без разбора, применяя меру пресечения в виде заключения под стражу там, где деяние явно совершено в рамках предпринимательской деятельности. Особенно «педантичны» и «последовательны» в этом смысле Тверской и Басманный районные суды Москвы, где и «закрывают» большинство бизнесменов по громким делам.
Следствие пишет ходатайства об избрани меры пресечения таким образом, чтобы максимально завуалировать признаки предпринимательской деятельности, а суды позволяют себе не вникать в суть возбужденного уголовного дела и обеспечивают лишь формальный подход при избрании меры пресечения.
По указанным мною выше уголовным делам оба бизнесмена тоже были взяты под стражу практически сразу после возбуждения уголовных дел, хотя обстоятельства позволяли (и практически всегда позволяют) избрать в отношении бизнесменов меру пресечения не связанную с лишением свободы. Например домашний арест, который сейчас четко регламентирован и является «достаточной» и «надежной для следствия» мерой пресечения.
В связи с этим, бизнесменам, с помощью моих коллег – адвокатов, приходится долго и упорно доказывать свою правоту и защищать свои права даже в вопросе избрания меры пресечения.
А в это время их бизнес останавливается, кредиторы начинают предъявлять претензии, сотрудников увольняют, а государство не получает налоги.
И это при том, что по официальной статистике только менее трети дел по статье 159 УК РФ доходят до суда и приговора.
К счастью, есть и положительные примеры такой борьбы, а грамотная и квалифицированная юридическая помощь повышает шансы бизнесменов на обретение свободы в разы.
Статья 159.4 УК РФ. Мошенничество в сфере предпринимательской деятельности
Полный текст ст. 159.4 УК РФ с ми. Новая действующая редакция с дополнениями на 2021 год. Консультации юристов по статье 159.4 УК РФ.
____________________________________________________________________
С 12 июня 2015 года статья 159.4 утратила силу — пункт 3 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2014 года N 32-П.
- ____________________________________________________________________
1. Мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, — - наказывается штрафом в размере до пятисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного года, либо обязательными работами на срок до двухсот сорока часов, либо ограничением свободы на срок до одного года, либо принудительными работами на срок до одного года, либо лишением свободы на тот же срок.
2. То же деяние, совершенное в крупном размере, —
наказывается штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до двух лет, либо принудительными работами на срок до трех лет, либо лишением свободы на тот же срок с ограничением свободы на срок до одного года или без такового.
3. То же деяние, совершенное в особо крупном размере, —
наказывается штрафом в размере до одного миллиона пятисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех лет, либо принудительными работами на срок до пяти лет, либо лишением свободы на тот же срок с ограничением свободы на срок до двух лет или без такового.
(Статья дополнительно включена с 10 декабря 2012 года Федеральным законом от 29 ноября 2012 года N 207-ФЗ)
Комментарий к статье 159.4 УК РФ
1. Состав преступления:
1) объект: основной — общественные отношения, связанные с отношениями собственности, независимо от ее формы; дополнительный — договорные отношения в сфере предпринимательской деятельности;
2) объективная сторона: преднамеренное неисполнение договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности;
3) субъект: физическое вменяемое лицо, достигшее 16 лет;
4) субъективная сторона: характеризуется умышленной формой вины (прямой умысел). Виновный осознает общественную опасность своих действий, направленных на неисполнение договорных обязательств в сфере предпринимательства, предвидит возможность или неизбежность наступления последствий неисполнения обязательств и желает их наступления.
Преступление считается оконченным с момента преднамеренного неисполнения договорных обязательств.
К квалифицирующим признакам относится то же деяние, совершенное в крупном размере (ч.2 ст. 159.4 УК РФ). Крупным размером в настоящей статье, признается стоимость имущества, превышающая 1 миллион 500 тыс. рублей.
Особо квалифицированный состав преступления — то же деяние, совершенное в особо крупном размере (ч.3 ст. 159.4 УК РФ). Особо крупным размером признается стоимость имущества, превышающая 6 миллионов рублей.
Обвиняют в мошенничестве? Как доказать что это гражданско-правовые отношения? Прекращение уголовного дела по 159 ч.4 УК РФ
Задержали по подозрению в мошенничестве в особо крупном размере, дома обыск был… Заурядное начало и скудная информация, которой я располагал утром, направляясь в МИВС, расположенный на Захарьевской улице, дом 6.
В дело, возбужденное по признакам ч.4 ст. 159 УК РФ, я вступил, когда мой доверитель был уже задержан в порядке ст. 91 УПК РФ и находился в ИВС.
Само задержание было проведено очень своеобразно – на одной из встреч моего Доверителя с (будущим) потерпевшим по делу, а на тот момент – деловым партнером, в момент обсуждения кто из них кому сколько должен, внезапно появились сотрудники органов правоохраны, скрутили и отвезли в Следственное управление.
Там оказалось, что по заявлению его «бизнес-партнера» уже возбуждено уголовное дело, роли в котором уже распределены, обвинение напечатано, доказательства собраны, осталось практически только выслушать приговор и отправляться лет на 5-6 в места не столь отдаленные (на самом деле – действительно не отдаленные, ибо в последнее время в основном отправляют отбывать наказание поближе к месту жительства семьи).
Успев в МИВС, до прихода следователя с дежурным адвокатом, я успел обсудить с Доверителем – задержанным, сущность дела, и понял что ситуация очень сильно смахивает на гражданско-правовые отношения.
Однако, то что это понял я – не значит, что к такому же мнению придут следователь, прокурор и не дай Бог – суд. На тот момент подзащитный был еще подозреваемым, в совершении мошенничества в особо крупном размере – ч.
4 ст. 159 УК РФ.
Мошенничество это хищение (приобретение права) чужого имущества, путем обмана или злоупотребления доверием. Данный состав помещен в Главу УК «Преступления против собственности» — рядом с кражей, грабежом, разбоем, «угоном», вымогательством и т.п. Хотя на мой взгляд, ст.
159 УК должна занимать место среди более «интеллектуальных» злодеяний – например в Главе 22 – «Преступления в сфере экономической деятельности».
Ибо для его совершения необходимы, какая-никакая смекалка и стремление к мыслительной деятельности, способность убедить «контрагента» (потерпевшего) безвозмездно передать имущество, либо права на него, ну или хотя бы, суметь подделать документы.
Зачастую, состав этого преступления граничит с гражданско-правовыми отношениями, которые иногда бывают настолько запутаны, что сотрудникам правоохранительных органов разобраться в них сложно, да и не хочется особо вдаваться во все эти договоры, акты приема-передачи, сверки расчетов, взаимозачеты, расписки, платежки и т.п.
Да даже и при наличии желания – разберется не всякий правоохранитель, т.к., специфика работы у них другая. Вот так и получаются ситуации, когда тот из предпринимателей, кто первый прибежал с заявлением – тот и потерпевший. Ну а контрагенту не остается ничего иного, как роль обвиняемого. Особенно, если у «потерпевшего» есть некоторый административный ресурс.
Как обычно, уже были получены признательные показания, проведена очная ставка (в ночное время, но защитника, назначенного следователем это не смутило – неотложное ведь следственное действие, надо спешить, а то арестовать не успеют, заругают). Следствие планировало предъявить обвинение и выходить в суд с ходатайством об аресте, которое по практике нашего региона, примерно в 99 случаев из 100, было бы удовлетворено.
«Следственная группа», прибывшая в ИВС для предъявления обвинения, была внушительна – кроме следователя и назначенного им адвоката, присутствовать решили двое оперуполномоченных, принимавших участие в доследственной проверке заявления потерпевшего. Увидев, что я успел к клиенту первым, «СОГ» существенно поредела, и с нами остался лишь следователь, готовый записать в протокол повторение признательных показаний, данных ночью и пожелать нам удачи в суде, при избрании меры пресечения.
Но вместо ожидаемого признания вины и подтверждения ранее данных показаний, или хотя бы всем известной 51й статьи Конституции РФ, нами были кратко озвучены предполагаемые, но вполне реальные, доказательства защиты, опровергающие обвинение, если и не целиком, то по крайней мере в части того, что «злодеяние» могло быть совершено при обстоятельствах, указанных потерпевшим.
Несмотря на то, что предъявить эти доказательства (договоры, долговые расписки, переписку и т.п.
), «здесь и сейчас» — в ИВС, мы не могли, но наша твердая уверенность в их наличии и достоверности поколебала позиции стороны обвинения.
Результатом стала промежуточная, но очень важная победа – отказ от избрания меры пресечения – содержания под стражей и вообще, отказ от «выхода» в суд на данном этапе.
Из ИВС я вышел вместе с Доверителем (кстати не в первый раз), выиграв пусть не дело, но – время. Время на свободе для моего Доверителя, которое нужно было для сбора доказательств его невиновности (находясь в СИЗО делать это гораздо сложнее, а иногда и вообще невозможно).
И это время было потрачено не зря. Удалось поднять всю переписку с «партнером», сделать сверку расчетов, вспомнить, где «обвиняемый» находился в день предполагаемого совершения преступления – оказалось в паре сотен километров от города, что подтверждалось совокупностью доказательств.
На очередном допросе, нами были «раскрыты карты» и озвучено все то, что удалось вспомнить, собрать, вытащить из электронной почты и т.п., после чего, следователь перенес дату предъявления окончательного обвинения и сказал, что вызовет когда понадобимся.
Полтора – два месяца прошли в тревожных ожиданиях (как мы узнали потом – в это время был получен «биллинг» телефонных переговоров, подтвердивший отсутствие моего Доверителя в городе во время вменяемого преступления, что, впрочем, при необходимости, могло быть подтверждено еще и несколькими незаинтересованными свидетелями). Нашли свое подтверждение и факты долговых обязательств потерпевшего перед обвиняемым.
И наконец-то, последовал вызов. Увидев всю совокупность доказательств, собранных нами (а также тех, которые были еще только заявлены), начальник следственного органа, предчувствуя перспективы по делу (они были нехорошими, мягко говоря), предложил нам признавать 330 УК РФ (самоуправство) и прекратить дело в связи с примирением с потерпевшим.
Дело в том, что часть 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере) относится к категории тяжких преступлений, причем с максимально возможным наказанием до 10 лет лишения свободы, то есть под самую верхнюю границу тяжких, дальше уже – только особо тяжкие.
Примирение по данному составу невозможно, даже если и следователь и потерпевший этого очень захотят, ибо как говорит ст.
25 УПК РФ — «суд, следователь вправе прекратить уголовное дело в отношении обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести», то есть тех составов, максимальная санкция которых не превышает 5 лет лишения свободы (1 и 2 части ст.
159, части 3 и 4 – уже не позволяют принять такое решение). А вот ст. 330 УК РФ – «самоуправство», как раз и относится к преступлениям небольшой (часть 1) и средней (часть 2) тяжести.
В другой ситуации, я бы оценил данный вариант как заслуживающий внимания, возможно он бы нас устроил в самом начале расследования, до того, как были получены доказательства невиновности (и даже непричастности) моего доверителя, но теперь он уже был неприемлем – какая разница как будет квалифицировано то, чего не было и быть не могло? Поэтому было решено держаться до конца, не подыгрывая следствию и не надеясь на снисхождение — переквалификацию, ибо мы уже чувствовали, что победа близка.
- После того, как потерпевший, на очередном допросе узнав от следователя о том, что несмотря на былые заслуги, его показания мягко говоря, ничем не подтверждаются, а точнее опровергаются, и поняв что дело поворачивается не в ту сторону, во избежание возможности самому быть привлеченным к уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, решил не ждать передачи дела в суд и не усугублять ситуацию, дал правдивые показания по событиям и причинам, передачи имущества моему клиенту и подтвердил их в ходе очной ставки.
- Понимая, как тяжело самому следователю прекратить (считай убить) свое «детище» — уголовное дело, на которое потрачены дни и ночи, я заявил ходатайство о передаче его в другой район (основания для этого имелись, как выяснилось в ходе расследования), но видимо руководство следственного органа не хотело такой известности среди коллег, и решило, что «я тебя (дело) породил – я тебя и убью».
- Итогом было прекращение уголовного дела и уголовного преследования моего Доверителя в связи с отсутствием события преступления – пожалуй самое реабилитирующее из всех возможных оснований.
А могло обойтись без задержания, помещения в ИВС и предъявления обвинения? Вполне возможно, если бы ко мне обратились только почувствовав предпосылки уголовного преследования.
Об обыске немного здесь и еще вот здесь.
А может надо было признать вину и надеяться на условный срок? Почему я против этого — здесь.
Мошенничество по статье 159 части 4 Уголовного кодекса
Однако, несмотря на то, что граждан постоянно предупреждают и рекомендуют проявлять бдительность, случаев мошеннических операций становится все больше. Главным образом это потому, что мошенники находят новые варианты обмана граждан. Законодатель регулярно вносит изменения в действительные нормы права, делая их более жесткими касательно мошенников.
Введение
Мошенничество является одним из наиболее часто встречающихся видов преступления в современном мире. Особенное распространение различные обманные методы получили в последнее время с развитием сети интернет. Информационные технологии предоставили мошенникам огромный спектр услуг, воспользовавшись которыми обычные граждане способны в мгновение утратить некие материальные ценности.
Мошенничеством называют хищение и завладение чужим имуществом, или получение неких прав на определенные материальные ресурсы путем обманных методик или злоупотребления доверием.
Данное определение утверждается в ст.159 УК РФ, и все противоправные деяния, имеющие квалификационные признаки мошеннических операций, рассматриваются на основании данного норматива. Однако, нужно помнить, что все деяния, совершенные посредством обмана или злоупотребления доверием наказываются весьма сурово.
Изначально статья 159 УК РФ содержала в себе ряд положений, устанавливающих определенные меры наказания за мошеннические операции. Все они были обобщены, и единственным квалификационным признаком считался размер неправомерной выгоды, полученной преступником. В 2012 году в действительные нормы были внесены некоторые изменения, благодаря чему квалификация преступления стала более обширной.
Ранее законодатель объединял в ст.159 УК РФ все категории, не подразделяя их по объектам преступных деяний. Таким образом, в качестве мошенников могли выступать физические лица, юрлица, государственные компании и властные структуры.
Со временем пришлось вносить коррективы в действующие нормы, так как мошенники стали использовать новые способы обмана, включающие в себя операции с банковскими картами, обман пользователей через информационные системы и многое другое.
Помимо того, значительные корректировки затронули и квалификационные признаки, в частности, касающиеся установления размера мошенничества. Так, ранее крупный размер мошенничества составлял 250 тыс. рублей, с внесенными правками данная величина выросла до 1 млн. рублей.
Что касается особо крупного размера, то здесь изменения стали более масштабными и выросли с 1 млн. рублей до 6 млн. рублей. Изменения коснулись штрафных санкций.
Так, ранее лишали дохода осужденного за период до одного года, теперь же временной отрезок, когда доходы признают противоправными, может вырасти до 3-х лет.
Вне зависимости от форм и методов мошеннического воздействия, преступление подразумевает собой попытку наладить доверительный контакт с пострадавшим. Воспользовавшись доверием со стороны пользователя, мошенник старается завладеть его материальными и финансовыми ресурсами, тем самым получая необоснованную выгоду для себя, и причиняя ущерб пострадавшему.
Виды мошенничества
По своей сути все противоправные поступки нарушителей, которые осуществляются в адрес обычных граждан, являются воровством. Однако, основой преступного деяния все же выступает обман, потому граждане передают принадлежащие им ценности преступнику, так были введены в заблуждение относительно его намерений.
В любом случае, к ответственности привлекаются лица, совершившие махинации, независимо от итогов преступления.
Появилось мошенничество в давние времена. Одной из первых разновидностей мошеннических операций можно считать игру в «наперстки», карточные игры и другие азартные мероприятия. Однако, с развитием человечества преступники нашли новые способы обмана, из-за которых гражданам причиняется не только материальный ущерб, а и зачастую моральный вред, а также урон здоровью.
Так же прочтите: Ответственность по статье 159.2 УК РФ
На сегодняшний день Уголовный кодекс РФ обозначает три группы мошенничества:
- Традиционные виды мошенничества. К ним относят все типы азартных игр, ставками в которых выступают некие финансовые (материальные) блага, гадание и лжецелительство, попрошайничество, различные политические и религиозные демагогии, применение нетрадиционных практик, связанных со сверхспособностями человека (магия, экстрасенсорика и т.д.). Итогом будет присвоение чужого имущества в пользу виновного.
- Сложные мошеннические операции. Данной группе присвоено именно это наименование из-за того, что мошенники реализуют различные «сложные» схемы мошеннических мероприятий. Они зачастую связаны с масштабными рекламными и маркетинговыми компаниями, внедрением нетрадиционных методик лечения различных заболеваний, торговые операции, сделки с недвижимостью и различными материальными ресурсами.
- Современные мошеннические операции. Данная группа появилась относительно недавно, и была сразу же включена в ст.159.4 УК РФ. В 2012 году государство пересмотрело свою политику касательно мошенников, и включила в законодательные нормативы определенную классификацию современных мошеннических схем. К ним относят различные проводки по банковским картам и счетам, попытки обналичить средства по льготным программам (маткапитал и т.д.), договорные отношения в предпринимательской среде, махинации с пластиковыми и кредитными картами, обман, затрагивающий страховую отрасль, использование компьютерных технологий и информации с целью обмана пользователей. Отметим, что в случае с использованием платежных карт статья 159 установит отягчающие обстоятельства, так как ущерб наносится также банковской организации и ее деловой репутации.
Отметим, что мошенничество изначально предусматривает намеренный обман пользователей, использование их доверчивого отношения с целью противозаконного обогащения. В свою очередь, обман также принято классифицировать на 2 типа (ст.159 ч.4 УК РФ):
- Активный. Преступник намеренно предоставляет пользователю ложные сведения, вводит в заблуждение с целью присвоения материальных благ. Так, пользователю могут быть предоставлены поддельные документы, или в его отношении будут исполняться прочие действия, стимулирующие обман пользователя.
- Пассивный. Злоумышленник не сообщает пользователю ряд важной информации, не предупреждает его о возможных негативных последствиях. Таким образом, происходит утаивание информации, из-за чего пользователь не представляет полную картину мероприятия, в которое он ввязывается, и не осознает свои возможные потери.
В свою очередь, законодатель определил несколько способов обмана, проявляющихся в определенных параметрах:
- В намерениях получить оплату за услугу (товар), который мошенник не собирается предоставлять заказчику изначально.
- В обстоятельствах. С целью наживы преступник идет на заведомо опасные мероприятия, в частности осуществляет подлог документации, предоставляет изначально лживые сведения.
- В лице. Преступник присваивает себе личность другого человека, который обладает великолепной репутацией и вызывает доверие со стороны потенциальных клиентов. Так, нарушитель подделывает личностные документы, а также предоставляет услугу (товар), на которые не имеет никаких прав.
- В предмете. Данный вариант является наиболее распространенным, и практически каждый человек с ним сталкивался. Злоумышленник озвучивает неверные технические характеристики товара (услуги), предоставляет обманчивые сведения касательно внешнего вида предмета.
Разновидности современных мошеннических схем
- Развитие информационных технологий, и их активное внедрение практически во все сферы жизнедеятельности человека предоставило мошенникам широкое пространство для реализации злых умыслов, связанных с обманом граждан и присвоением их материальных благ.
- Наиболее опасными считаются современные способы махинаций, так как они характеризуются не только наличием отдельных источников, а и специфическими чертами взаимодействия с потенциальными потребителями.
- Положениями общей части Уголовного кодекса установлено, что самое большое распространение получили махинации с использование таких источников:
Так же прочтите: Какая сумма считается особо крупным размером мошенничества
Злоумышленники делают рекламу различных финансовых пирамид, и активно распространяют дезинформацию относительно их возможности и потенциала. После того, как пользователь соглашается под большие проценты вложить свои средства, злоумышленник исчезает вместе с деньгами.
Здесь самыми распространенными способами махинаций считают получение кредита через подставного человека. Злоумышленники предоставляют гражданам поддельные документы, и они получают возможность оформить кредитный займ в банке. Кроме того, часто встречаются ситуации, когда займы оформляют на несуществующих людей, или граждан, у которых были похищены документы.
Данная категория считается одной из наиболее прибыльных, потому с мошенничеством столкнуться тут несложно. Среди самых ярких примеров – продажа одной квартиры нескольким гражданам, отчуждение жилья без уведомления собственников, противозаконное выселение недееспособных групп населения.
Здесь реализуется наибольшее число махинаций, и раскрыть дело будет практически нереально, так как мошенник не встречается с жертвой, а вычисление его местонахождения становится проблематичным. Потому предварительного расследования по уголовному кодексу тут может не быть.
Квалификационные признаки преступного деяния
Все дела, связанные с мошенничеством, имеют практически общую характеристику, не зависящую от особенностей процесса. Так, в качестве объекта преступления будут выступать отношения определенной формы собственности. А вот предметом преступного деяния является чужая собственность или права на нее.
Субъектом преступления выступает лицо, достигшее 16 лет, и осознающее, что его деяния являются противозаконными, и несут ущерб для других пользователей.
Также в качестве субъекта может рассматриваться группа лиц, которые вступили в предварительный сговор с целью получения необоснованной выгоды. Касательно субъекта преступления есть небольшой нюанс.
Лицо, обвиненное в преступлении, должно полностью и четко осознавать свои преступные замыслы, быть дееспособным и не иметь никаких ограничений в действиях.
Субъективная сторона злодеяния предусматривает наличие злого умысла. Это означает, что преступник осознает, что его действия влекут негативные последствия для обманутой жертвы, а также сам факт свершения противоправного проступка.
Здесь важную функцию играет наличие корыстных мотивов и целей, за счет которых преступник намерен повысить свой статус, финансовое благополучие и т.д.
Что касается объективной стороны, то она будет важнейшим параметром, по которому определяется конкретный квалификационный признак преступления. Законодатель рассматривает следующие объективные признаки мошенничества, проявляющиеся в:
- изъятии и завладении чужим имуществом путем обмана или злоупотребления доверием, и передачей ее под контроль других лиц, не имеющих на имущество никаких прав;
- противоправности поступка, влекущего за собой уголовное преследование;
- безвозмездности;
- причинении ущерба (морального, материального) собственнику имущественных ценностей, перешедших в чужую собственность обманным путем;
- преступном результате.
В ряде случаев ответственность за мошенничество может быть ужесточена. Законодатель утвердил несколько параметров, влияющих на отягчение вины, и заметно увеличивающих степень наказания:
- неоднократное совершение махинаций;
- причинение большого материально вреда пострадавшему;
- использование служебного положения и возможностей;
- махинации группы лиц, действующих по сговору.
Особенности и наказание
Статья 159 УК РФ разделена на несколько частей, каждая из которых рассматривает определенные обстоятельства и признаки махинаций. Кроме того, в зависимости от квалификационных особенностей, будут определены конкретные санкции в отношении злоумышленников.
Одной из самых сложных считают ч.4 ст.159 УК РФ. Дело в том, что здесь ведется речь об особо крупном мошенничестве, а также затрагивается проблема мошенничества в сфере предпринимательской деятельности. Здесь установить точные доказательства для выявления вины невероятно сложно, так как существует огромное количество способов избежать ответственности.
Впрочем, даже в таких ситуациях устраниться от наказания практически невозможно, а проблема будет заключаться в том, что дело может затянуться на несколько лет. Ввиду этого, срок давности тут будет весьма продолжительным. В большей части ситуаций он равняется 3 годам, однако при этом, срок давности по ч.4 ст.
159 может быть увеличен до 10 лет с момента осуществления обманных махинаций.
Если вина будет установлена в судебном порядке, и доказательная база не вызовет никаких сомнений в факте мошеннических действий, нарушитель будет отбывать наказание, определенное по условиям ч.4 ст.159 УК РФ.
Так, в качестве наказания может быть применено лишение доходов осужденного за период до одного года, или наказание лишением свободы на срок до двух лет.
Однако, данные меры являются слишком мягкими, так как в указанной части статьи поданы более суровые меры наказания.
Ключевой особенностью ч.4 ст.159 УК РФ является сам факт возможности избегания наказания, или его смягчения.
Закон предопределяет, что такие возможности будут доступны гражданам, вернувшим имущество, приобретенное в результате обманных махинаций.
Также рассчитывать на смягчение можно обвиняемым в совершении преступления, предусмотренного ст.159 УК, у которых на иждивении находятся нетрудоспособные родственники.
Если же у нарушителя имеется несовершеннолетний ребенок, которого он воспитывает в одиночку, закон допускает возможность отсрочки реального отбытия наказания до момента, пока ребенок не достигнет 14-летнего возраста.
Меня зовут Виктор, и я специалист в области административного права. Я обладаю богатым опытом работы в государственных структурах, где занимался регулированием сложных юридических вопросов и обеспечением соблюдения законодательства. Я также активно занимаюсь научной деятельностью, публикую статьи и участвую в юридических конференциях. В блоге «Администрация» я буду делиться своими знаниями и опытом, предлагая читателям глубокий анализ актуальных вопросов административного права и советы по навигации в сложных правовых ситуациях. Добро пожаловать и буду рад ответить на ваши вопросы!